Пространство «пиши расширяй» родилось не только из противостояния аскетическому призыву сокращать написанное; именно стремление к поиску/построению сообщества, заинтересованного в переводах разной поэзии, в какой-то день привело к возникновению телеграм-канала, куда мы добавили своих друзей, дав им «админку» и потребовав немедленно что-то перевести и поделиться этим. Этот принцип сохранился до сих пор: можно написать «+» в комментарии и получить права доступа к администрированию канала (сейчас он есть у 36 перевод:чиц; это количество не окончательно), поэтому переводы могут свободно появляться и также исчезать. Мы надеемся на взаимное уважение, поэтому чужие переводы, конечно, вряд ли кто-то удаляет, но «пиши расширяй» — это в том числе пространство дружественной критики.
Мы хотели, чтобы все, кто занимается переводом стихов (с любых языков на любые) могли бы показать свои работы без журнальной «цензуры/редактуры» или некоторой степени «официальности», т.е. без фигуры старшего редактора или какого-то подтверждения экспертности в языке/творчестве автор:ки, с которыми ты работаешь. Параллельно с этим мы просим всегда оставлять в комментариях оригинал текста, с какого бы языка его ни переводили — так у всех читатель:ниц появляется возможность оценить перевод самостоятельно и дать обратную связь, которую почти невозможно получить, если ты работаешь с текстами, с которыми выстроены особые отношения только у тебя, а не у более широкого сообщества. Хотя перевод часто является способом обратить внимание на тот или иной текст, поэта/поэтку или культурный контекст, механика канала, где все переводы в равной степени обращают на себя внимание, кажется, позволяет разным переводческим работам и стратегиям сосуществовать друг с другом. Это ещё и удобный элемент случайности – в какой-то момент тебе приходит уведомление о том, что появился новый перевод — и это всегда неожиданность.
Нашей главной целью, наверное, все-таки была возможность почти «в реальном времени» смотреть, какие чудесные вещи переводят знакомые и незнакомые поэт:ки и получать от них же добряцкие слова и стикеры в коментах отзывы на свои переводы.
Виктя Вдовина,
Лиза Хереш
Ицик Мангер
Из цикла сонетов для моего брата Ноте
Кто путешествие опишет из гавани «Святой Гомер»?
Труды и страхи, муки, огорченья,
и тысячи красот, штормов и приключений,
пока не очутился ты в порту «Святой Бодлер»?
Мир повидал и понял; кто другой
очистит всё, осветит, углубит?
Душа редчайший золотистый шрифт
стихами чертит, грустью и слезой.
Как верный рыцарь, ты с собою при-
хватывал павлина, трели чьи
по всем дорогам шли до самой смерти.
И на одре, где город Самарканд,
последний раз ты руку вновь поднял,
пробормотав, как раньше «Хлеб и песни!»
Перевод с идиша Лизы Хереш
איציק מאַנגער
פֿונעם ציקל סאָנעטן פֿאַר מײַן ברודר נטע
נטע מאַנגער
ווער קען באַשרײַבן דײַן נסיעה פֿונעם האַפֿן ״סאַנקט האָמער״?
די שווערע האָרעוואַניע, אַנגסטן, מאַטערנישן, צערן?
די טויזנט שיינקייטן, שטורעמס און געפֿאַרן,
ביז דו ביסט געקומען צום פּאָרט פֿון ״סאַנקט באָדלער״?
דו האָסט געזען, באַנומען, און ווי זעלטן ווער
האָסטו אַלץ געלײַטערט, געזוניקט און פֿאַרטיפֿט.
דײַן נשמה האָט מיט אַ זעלטן גאָלדענער שריפֿט
פֿאַרצײכנט יעדן פֿערן, יעדן טרויער, יעדע טרער.
און ווי אַ געטרײַער ריטער, האָסטו תּמיד מיט-
גענומען די גאָלדענע פּאַווע און איר ליד,
אויף אַלע דײַנע וועגן ביזן טויט —
און אויפ דײַן גסיסה-בעט אין ווײַטן סאַמאַרקאַנד,
האָסטו צום לעצטן מאָל נאָך אויסגעשטרעקט די האַנט,
מורמלענדיק דײַן אַלטן מאָטאָ ״ליד און ברויט!״
Моника Херцег
Отъезд
С человеком и страной обстоит так
что только с уходом начинают чувствовать
что нужно было брать с собой:
долгую тишину: солнце
на раннем закате
осторожно размазывает
холодную тьму эхом колокольни,
острую тишину: первый мороз
на ничьих минных полях,
утешительную тишину: снег
скрывает опасность
невидимого вымирания,
безумную тишину: майский град
на шейках саженцев,
кислотную тишину: первая смерть,
вторая смерть,
третья смерть
Все эти котята —
мокрую тишину
которую мать относит в лес
после родов
Множество тишины:
тело которое так стыдится
стать телом,
тело которое так боится
телом остаться
Перевод с хорватского Дарии Солдо
Monika Herceg
Odlazak
Stvar s čovjekom i zemljom je takva-
tek s odlaskom osjeti
što je bilo potrebno ponijeti:
produljenu tišinu: sunce
u prerani sumrak
pažljivo razmazuje
hladnu tamu jekom zvonika,
oštru tišinu: prvi mraz
na ničijim minskim poljima,
utješnu tišinu: snijeg
prikriva opasnost
nevidljivog izumiranja,
mahnitu tišinu: svibanjska tuča
na vratovima mladica,
kiselu tišinu: prva smrt,
druga smrti,
treća smrti
Sve te mačiće-
mokre tišine
koje majka odnosi prema šumi
nakon poroda
Množinu tišine:
tijelo koje se toliko srami
postati tijelo,
tijelo koje se toliko boji
tijelo ostati
Франческо Томада
Что находится в музее Освенцима
достаточно обуви, чтобы подогнать под ноги
целого поколения
очки, чтобы увидеть все достопримечательности Европы
чемоданы для миллионов
возможных возвращений домой
все эти предметы оставались такими же, как и прежде
названия на ярлыках засохшая грязь на подошвах
только одна вещь сдвинулась с места
— Я просто не могу назвать это жизнью —
целая комната полна волос
спутанных на полу в ожидании молодых людей из тех времен
которые в старости
так и не дошли до них
Перевод с итальянского Лизы Хереш
Francesco Tomada
Cosa c’è nel museo di Auschwitz
ci sono scarpe abbastanza da calzarne i piedi
di una intera generazione
occhiali per vedere tutti i panorami d’Europa
valigie per milioni
di possibili ritorni a casa
tutti questi oggetti sono rimasti uguali a prima
il nome sulle etichette il fango secco sulle suole
solo una cosa è andata avanti
— non posso proprio chiamarlo vivere —
c’è una stanza intera piena di capelli
sono ingrigiti sul pavimento aspettando i giovani di allora
che nella vecchiaia
non li hanno mai raggiunti
Алесь Рязанов
На второй год войны
На второй год войны не выросла рожь на поле,
не вырос картофель, была только лоза.
Я взялся чистить лозу от коры,
а она из железа
я взялся сечь её топором —
и на землю сыпались железные зёрна,
я взялся копать эту лозу лопатой —
стали выкапываться из-под нее
железные клубни.
Кто будет есть железные зёрна?
Кто будет есть железные клубни?
Бабушка говорит: война.
А я пробую сам разгрызть те зёрнышки,
вгрызться пробую сам в те клубни,
чтобы самому стать железным, будто
война, и повыдирать железную лозу
с поля.
Перевод с беларусского Викти Вдовиной
Алесь Разанаў
На другi год вайны
На другi год вайны ня вырасла жыта на полi,
ня вырасла бульба, а вырасьлi лозы.
Узяўся я дзерцi з лозаў кару —
а яны з жалеза,
узяўся сякераю секчы лозы —
стала з iх сыпацца на зямлю жалезнае зерне,
узяўся выкопваць лозы рыдлёўкай —
стала выкопвацца з-пад каранёў жалезная
бульба.
Хто будзе есьцi жалезнае зерне?
Хто будзе есьцi жалезную бульбу?
Кажа бабуля: вайна.
А я спрабую сам разгрызьцi тыя зярняты,
спрабую сам угрызьцi бульбiны тыя,
каб самому зрабiцца жалезным, нiбы
вайна, i павыдзiраць жалезныя лозы
з поля.
Таниял Элкей
Разговоры о важном
«
«заграницу или родные границы?!..» —
треск!
сломав себя, ты покажи нутро,
когда так спросит Государство.
ты — молодая —
слишком молодая, чтобы любить самой:
тебе наказ:
любовь вся – в Нем!
дай сердце, голову и звонкий голос —
Ему!..
посмотри,
как строит глазки и нежно душит
почувствуй, как
сжигает сердца!
(в объятиях — веришь ли?.. — душа в тисках!..)
и ты Ему — молодая страна — дай клятву:
в любовных игрищах Его
будь… лубрикантом.
»
Перевод с чувашского Виктории Рыжовой
Таниял Элкей
Разговоры о важном
«
«ют ял карти е халӑх карчӗ?!.» —
шарт!
хуçса хӑвна ӑш-чиккӳне кӑтарт
паян çак ыйтӑва парсан Пaтшaлӑx.
эс — çамрӑк —
çамрӑк-ха хӑв тӗллӗн юратмалӑх:
ак тӗрӗс ӑс сана:
чӑн юрату — Унра!
пар чӗрӳне, пуçна, янравлӑ са́ссӑна —
Ӑна!..
курсам,
епле ӑш куçпала пӑвать вӑл,
туйсам,
епле туйӑмпала çунать — чӗресене!
(ытамӗнче — ӗненӗн-ши?.. — чун хӗсӗнет!..)
эс те Ӑна — çамрӑк тӗнче — тусамччӗ ант:
ЮРАТӐВӖН вылявӗнче
пул… лубрикант.
»
Ленор Кэндел
***
рыбак, любовь моя, возвращаясь, пахнет умиранием соли
он обнимает меня океанными руками и
я чувствую вкус мертвых чаек на его тонких губах
они едят рыбу—а он
стреляет в них из ружья
целясь в зеленые волны
мы тоже ее едим, думаю я
интересно, изобретут ли
чайки когда-нибудь порох
Перевод с английского Милены Степанян
Lenore Kandel
***
my love the fisherman comes back smelling of salt dying
his ocean arms embrace me and
I taste the death of seals on his thin mouth
they eat the fish—and so
he shoots them with a .22
sighting among the green
waves
so do we, I think
wondering if the seals
will ever invent gunpowder
Дэвид Линч
Перевод с английского Нико Железниково
Рейзл Жихлински
Песни дома моего
Памяти 3030 человек из моего родного города, которые были уничтожены в газовой камере лагеря Хелмно в апреле 1942 года
1
я хочу вновь здесь пройтись
босиком по траве
и плакать, упав наземь,
взывая к небесам
и к ветру,
что ранит моё лицо.
я снова измеряю глубину страданий
на этом клочке земли,
где ютился когда-то мой дом.
двери нет и в помине,
а мама —
она больше не придёт назад:
она спит под снегом
с голубым кувшином молока в руке
и голубым светом
в застывших глазах.
окон нет и в помине,
а солнце —
оно больше не будет скакать
от стенки к стенке,
из угла в угол,
будто зелёная кошка,
не присядет на стул.
только ивы у реки
остались сторожами.
мои слёзы падают в воду
и разбиваются у берега
нарушая тишину.
2
падают, падают жёлтые листья,
история скитается по дорогам,
история людей, изгнанных в поля —
в ту пору хлестал весенний ливень.
три тысячи голодных, обезвоженных евреев,
четыре бесконечных весенних дня.
младенцы рыдали, глядя на звёзды,
ища лишь еды.
от детского плача
не потемнели леса.
стояли они, зеленея,
леса дома моего.
глубокий синий небосвод
не был низвергнут огнём на землю…
в поле стада как и прежде гонит пастух,
жарит картошку в дыму.
чего ищу я ещё в этом штетле?
вот Сташа, рыжая, рябая девка.
она живёт, она ещё гуляет
с солдатами, пьяна, немыта, как всегда.
3
кто зовёт меня в эти поля,
кто знает меня и моё имя?
дёрн горит в тех полях —
дитя кричит из пламени.
снимаю туфли и нахожу
соседского сынишку.
его ладони угольно черны,
а глаза распахнуты безмолвно.
———————————————————
я покидаю тебя, штетл.
твои дороги те же, что и были.
ты продолжишь встречать осени, справлять ярмарки,
и река через дол побежит.
Гомбин, октябрь 1946
Перевод с идиша Евгении Либерман
Rajzel Żychlińsky
לידער פון מיין היים
געווידמעט די 3030 קדושים פון מיין אומגעי היים- שטאָט גאָמבין, וואָס זענען אומגעקומען אין די גאזיקאַמערן פון כעלמנאָ
אין אַפּריל 1942
1
איך וויל נאָכאַמאָל דאָ גיין
איבערן גראָז
,און וויינען אויף דער ערד
פאר דעם הימל
,און פאַר דעם ווינט
.װאָס ווייעט פֿאַר מיין פּנים
איך מעסט נאָכאַמאָל אויס דאָס אומגליק
,אויף אָט דעם שטיקל ערד
.וווּ ס’איז אַמאָל געשטאַנען מיין שטאָט
,די טיר איז נישטאָ
— און די מאַמע
זי וועט מער נישט אַהיימקומען
אַ פאַרשנייטע
מיט אַ בלויען קרוג מילך אין דער האַנט
און מיט אַ בלויער וועלט
.אין די אויגן
,די פענצטער זענען נישטאָ
און די זון
וועט מער נישט וואַנדערן
,פון וואַנט צו וואַנט
פון ווינקל צו ווינקל
און אויסצויבערן מיר
אַ גרינע קאַץ
.אויף אַ בענקל
נאָר די ווערבעס ביים טייך
.זענען דאָ
מיין טרער פאַלט אַריין אין דעם וואַסער
און צעשטערט אויף אַ וויילע
.זייער רו
2
.פאַלן, פאַלן געלע בלעטער
.אַ מעשה בלאָנדזשעט אַרום אויף די וועגן
— אַ מעשה וועגן מענטשן צונויפגעטריבענע אויף אַ פעלד
.ס’האט געגאָסן אַ פרילינגדיקער רעגן
,דריי טויזנט יידן אָן וואַסער, אָן ברויט
.פיר לאַנגע פרילינגדיקע מעת-לעתן
— קליינע קינדער האָבן געוויינט פֿאַר די שטערן
.זיי האָבן געװאָלט עסן
פון קינדערישן געוויין זיינען טונקעלער
.נישט געװאָרן די וועלדער אַרוּם
,אָט זענען זיי, די גרינע וועלדער
.די וועלדער פון מיין היים
דער טיפער בלויער הימל
…איז נישט אַראָפּ מיט אַ פייער פון דער הויך
.אויפן פעלד פיטערן זיך קי
.אַ פּאַסטעכל בראָט קאַרטאפל ביי אַ רויך
?װאָס זוך איך נאָך דאָ אין דעם שטעטל
.עס באַגעגנט מיך די דזשאָבאַטע סטאַשע
,זי לעבט, זי שפּאַצירט נאָך מיט זעלנער
.איז שיכור און ווי שטענדיק נישט געװאַשן
3
,ווער רופט מיך דאָ אויף דעם פעלד
?ווער קען דען דא מיך, מיין נאָמען
— אַ דאָרן ברענט אויף דעם פעלד
.לייבעלע שרייט פון די פלאַמען
איך טו אויס מיינע שיך און גיי צו
;צו דעם קליינעם זון פון מיין שכן
,זיינע הענטלעך זענען שוין שװאַרץ
.נאָר די אויגן זענען נאָך אָפן
.איך גיי אַוועק פון דיר, שטעטל
.דיינע וועגן זענען פונקט ווי אַמאָל
,וועסט ווייטער פּראַווען האַרבסטן, ירידים
.און דער טייך וועט פליסן אין טאָל
גאָמבין, אָקטאָבער 1946
Богдан Задура
Без пяти двенадцать
смерть дает больше возможностей для выбора
поэтому мы спрашиваем, почему он умер, а не
почему родился
Перевод с польского Сони Бойко
Bohdan Zadura
Za pięć dwunasta
śmierć daje większe możliwości wyboru
dlatego pytamy na co umarł a nie
na co się urodził
Надзея Артымович
***
в Варшаву
торопилось в нагом безумии
с мокрой незаписанной картой
там жаждалось тени
для безоружных предчувствий
теперь вижу
ассиметрию сердца
и первого запаха
Перевод с польского Викти Вдовиной
Надзея Артымович
***
do Warszawy
pędziło się w nagim obłędzie
z mokrą niezapisaną kartą
tam pragnęło się cienia
dla bezbronnych przeczuć
teraz widzę
asymetrię serca
i pierwotnej woni
Хайнер Мюллер
***
DAY AFTER DAY
THEY SEND MY FRIENDS AWAY
TO MANSIONS COLD AND GREY
TO THE FAR SIDE OF TOWN
WHERE THE THIN MEN STALK THE STREETS
WHILE THE SANE STAY UNDERGROUND
Возможно я переживу всё
Что любил и не любил
Женщин друзей мысли
DAY AFTER DAY
THEY TAKE SOME BRAIN AWAY
THEY TURN MY FACE AROUND
TO THE FARE SIDE OF TOWN
AND TELL ME THAT IT’S REAL
THEN ASK ME HOW I FEEL
Или умру, например
В горящем самолёте или
От колотой раны в Сохо
Или на больничной койке, от безразличия
Ведь я пережил своих любимых
Свою вражду и своё презрение
Старый мужчина на пустой земле
Перевод с немецкого Егор Зернов
Heiner Müller
***
DAY AFTER DAY
THEY SEND MY FRIENDS AWAY
TO MANSIONS COLD AND GREY
TO THE FAR SIDE OF TOWN
WHERE THE THIN MEN STALK THE STREETS
WHILE THE SANE STAY UNDERGROUND
Vielleicht werde ich alles überleben
Was ich geliebt habe und nicht geliebt
Frauen Freunde Gedanken
DAY AFTER DAY
THEY TAKE SOME BRAIN AWAY
THEY TURN MY FACE AROUND
TO THE FARE SIDE OF TOWN
AND TELL ME THAT IT’S REAL
THEN ASK ME HOW I FEEL
Oder sterben, zum Beispiel
In einem brennenden Flugzeug oder
An einem Messerstich in Soho
Oder in einem Krankenhausbett, aus Gleichgültigkeit
Weil ich meine Lieben überlebt habe
Meinen Haß und meine Verachtung
Ein alter Mann in einem leeren Land
Инге Мюллер
Под обломками I
Под лай чугунных труб спала я
Уже в тисках земли
Младенец Моисей в коробочке плывущий
Между тростником и прибоем
И когда проснулась я где-то в сердце континента
Дым поднимался из открытого моря
Горячее тысячи солнц
Холоднее мраморного сердца.
На шестнадцати ногах я в центр пошла предприняв
Первый шаг против пыли.
Под обломками II
А потом вдруг упало небо
Я смеялась и была слепая
И опять была младенец
В утробе дикая и немая
Руки и ноги неопытные толкали
И хватали и бегали.
Кругом образы
Ни пола ни крыши
Что есть — пропало
Я сейчас ээ я тогда была
Дыхание часы
Другие — мгновение как в море
Там кто-то стучит —
Глобус сюда!
Чтобы я держалась
Мосты и полюсы
Миллионы рук нужны
Не утащишь, смерть, я набираю тяжесть
Пока не придут не разгребут
Пока не заберут меня
Ты останешься ни с чем.
Под обломками III
Когда я несла воду на меня упал дом
Мы держали дом
Забытый пес и я.
Не спрашивайте у меня как
Я не помню.
Спросите у пса.
Перевод с немецкого Егора Зернова
Inge Müller
Unterm Schutt I
Unterm Gebell der Eisenrohre schlief ich
Schon im Griff der Erde
Das Kind Moses im Kästchen treibend
Zwischen Schilf und Brandung
Und wachte auf als irgendwo im Herz der Kontinente
Rauch aufstieg aus offenem Meer
Heißer als tausend Sonnen
Kälter als Marmorherz.
Auf sechzehn Füßen ging ich in die Mitte genommen
Den ersten Schritt gegen den Staub.
Unterm Schutt II
Und dann fiel auf einmal der Himmel um
Ich lachte und war blind
Und war wieder ein Kind
Im Mutterleib wild und stumm
Mit Armen und Beinen die ungeübt stießen
Und griffen und liefen.
Bilder ringsum
Kein Boden kein Dach
Was ist — verschwunden
Ich bin eh ich war
Ein Atemzug Stunden
Die andern — ein Augenblick wie im Meer
Da klopft einer —
Den Globus her!
Daß ich mich halte
Brücken und Pole
Millionen Hände brauch ich
Mich trägst du nicht, Tod, ich mach mich schwer
Bis sie kommen und graben
Bis sie mich haben
Du gehst leer.
Unterm Schutt III
Als ich Wasser holte fiel ein Haus auf mich
Wir haben das Haus getragen
Der vergessene Hund und ich.
Fragt mich nicht wie
Ich erinnere mich nicht.
Fragt den Hund wie.
Уильям Дж. Харрис
Поэма о папуле
Мой папка просто красавчик.
Что-то между Кларком Гейблом и Эрнестом Хэмингуэем.
Если вы не верите мне, вот доказательство:
однажды белая женщина (на одной из тех вечеринок)
сказала моему папке:
«А ты симпатяга для цветного мужчины».
Перевод с английского Владимира Кошелева
William J. Harris
A daddy poem
My father is a handsome guy.
Looks like a cross between Clark Gable & Ernest Hemingway.
If you don’t believe me, I got proof:
Once a white woman (at one of those parties)
said to my father,
“You’re good looking for a colored man.”
Амаранта Прадо
Акт
Что происходит, когда на тебя падает небо?
Тело, разум, душа катализируются.
Ускоряются.
Согласно всем процессам:
Как было сказано: аргументированно и исчерпывающе.
Как было сказано: единственная.
Ты помнишь себя до того, как…?
Ты помнишь себя, когда…?
Помнишь, как солнце било тебе в лицо
и ты могла почувствовать косточки хомяка,
зарытого среди камней, под своей спиной?
То животное,
которое годами гнило в коробке.
И как ты правильно сказала: он был твоим единственным другом.
Помнишь, как ты часами ходила
по туннелям,
дорогам и каменным насыпям?
Помнишь акации, землю, камни,
насекомых, тишину, превращенную в пейзаж?
Помнишь сухость во рту, выпячивание губ?
Помнишь, как мы боролись, как не понимали, как замирали на месте?
Помнишь это солнце в три часа дня?
Пленочное зрение, почти размытое, волнообразное, насыщенное
белым светом.
(Вечное шипящее жужжание жука.)
Все это было там. Это было зерно.
Твердая и самая компактная кость, прилегающая к твоей левой лопатке:
открой изнутри.
Перевод с испанского Сони Бойко
Amaranta Caballero Prado
El acto
¿Qué pasa cuando el cielo se cae encima?
El cuerpo, la mente, el alma catalizan.
Aceleran.
De acuerdo a todos los procesos:
Ya lo han dicho: razonada y exhaustiva.
Ya lo han dicho: única.
¿Te acuerdas de ti antes de que…?
¿Te acuerdas de ti cuando…?
¿Recuerdas que el sol te machacaba la cara
y alcanzabas a sentir los huecesillos de un hámster
enterrado entre las piedras bajo tu espalda?
Ese animal
que dentro de una caja tenía años pudriéndose.
Y como dijiste bien: era tu único amigo.
¿Recuerdas que caminaste durante horas cruzando túneles,
carreteras y montículos de roca?
¿Recuerdas los huizaches, la tierra, las piedras,
los insectos, el silencio convertido en paisaje?
¿Recuerdas la boca seca, el labio reventando?
¿Recuerdas el forcejeo, el no entender, el quedarse lentamente quieta?
¿Recuerdas ese sol de las tres de la tarde? Visión filmica, casi borrosa, ondulante, saturada
por el blanco de la luz.
(Sempiterno zumbido siseoso del escarabajo.)
Todo eso ahí estaba. Era una semilla.
El hueso duro y más compacto horadando tu omóplato izquierdo:
abre por dentro.
Джошуа Кловер
Стих
Мы скучаем в городе, здесь не осталось ни одного храма солнца!
Сколь много раз ты прохаживался вечером Улицей Такси или Беспонтовым проспектом,
Мимо ступенек почтового отделения, где распростёрлись любовники,
Как чувственные тела, предназначающие нам увидеть Зону потерянной, городом
Бессистемных чудес и фазенд? О, они мечтают о мечтаньях, как стихи. Они сделаны из
Маковых головок, точно так же, как все любовники; они сделаны из бумаги, как
Философия. Вот пример: «Слова — это тени, отбрасываемые идеями, чистая поверхность,
Ничто не сцепляет их со страницей, кроме беспечного желания быть увиденными дважды,
Иначе они поднимутся от пучков одиноких монахов и томлений одиноких жён,
Крыл цвета умбры, затуманивающихся в вечернем тумане». Опасность
Философии в том, что мэр рыдает над Love Will Tear Us Apart
(Над последней главой, где у Аглаи всё вышло) в своей взъерошенной квартире с
Терассой, знавшей лучшие времена. Взгляни! Вот Аглая и изнывающий от любви
Щеглов в предпоследней главе, их глаза — чёрные маки в лунном
Мраке ступенек почтового отделения. Они видали тебя до этого,
Танцующего под крошечную музыку на нововыдуманной Улице Настройщиков Пианино.
Перевод с английского Максима Дрёмова
Joshua Clover
Poem
We are bored in the city, there is no longer any temple of the sun!
How many times have you walked at evening, Taxi Street to Rue No Fun,
Past the post office steps where lovers sprawled like sensual corpses intend us
To see Zone as one lost, city of haphazard marvels and haciendas?
Ahh, they are dreaming of dreaming, as poems do. They are made of poppies,
As all lovers have been shown to be; they are made of paper, like philosophy.
Here’s an example: “Words are the shadows thrown by ideas, pure surface—
Nothing affixes them to the page but their indolent desire to be seen twice,
Otherwise they would lift from the sheaves of lonely monks and the languors
Of lonely wives, umber wings blurring into evening’s blur.” The danger
Of philosophy is that the mayor is weeping over Love Will Tear Us Apart
(The last chapter where Aglaya gets it) in his disheveled terrace apartment
And having a better time. And look! Here are Aglaya and the lovelorned
Chtcheglov, next-to-last chapter, their eyes black poppies in the lunar
Gloom of the post office steps. They have seen you once before,
Dancing to tiny music on the newly invented Street of Piano Tuners.
Роза Часель
Я нашла себе оливковое дерево и аканф
Никосу Казандзакису
Я нашла себе оливковое дерево и аканф,
который ты, не ведая, посадил. Обнаружила спящими
камни, отломанные от моего лба,и петь его верный филин, торжественно.
Несмертное стадо, терпеливое к голосу
твоих зорь и сиест, что вытекли подчистую;
неистовые квадриги, что с треском умчали
сквозь горечь твоих часов.
Красная муза, гневная и жестокая,
безмятежное существо, эпическое и чистое,
ныне покоится там, где ты и мечтал.
Я строю твою скульптуру из этих осколков.
Теперь наша дружба — моя ровесница:
о тебе говорит моё небо, говорит участок земной поверхности.
Перевод с испанского Матвея Соловьёва
Rosa Chacel
Yo me encontré el olivo y el acanto
A Nikos Kazanzaki
Yo me encontré el olivo y el acanto
que sin saber plantaste, hallé dormidas
las piedras de tu frente desprendidas,
y el de tu búho fiel, solemne canto.
El rebaño inmortal, paciendo al canto
de tus albas y siestas transcurridas,
las cuadrigas frenéticas, partidas
de tus horas amargas con quebranto.
La roja musa airada y violenta,
la serena deidad épica y pura
que donde tú soñabas hoy se asienta.
De estas piezas compongo tu escultura.
Nuestra amistad mis mismos años cuenta:
de ti hablaban mi cielo y mi llanura.
Алехандра Писарник
***
марки стёртые в молчании кости
взбалтывают дымовой коктейль
тысячи калорий исчезают
прежде чем звонкое умерщвление плоти
почти оплетает расселённые зубы
ломким клевером
наблюдаемым с тыла
взыскивая с тёмных дёсен
под шумным в одну секунду
волосы смеются передвигаясь
оттиски марсиан
жёлто-бордовый коньяк
скоблит отхожее место [сангвиническое, содержащее кровь]
три голоса фонят три поцелуя
для меня для тебя для меня
ловить жаворонка эйфории
в скучной орлянке
восходящая, о*уенная ловля!
Перевод с испанского Матвея Соловьёва
Alejandra Pizarnik
humo
marcos rozados en callado hueso
agitan un cocktail humeante
miles de calorías desaparecen
ante la repicante austeridad
de los humos vistos de atrás
dos manos de trébol roto
casi enredan los dientes separados
y castigan las oscuras encías
bajo ruidos recibidos al segundo
los pelos ríen moviendo
las huellas de varios marcianos
cognac boudeaux-amarillento
rasca retretes sanguíneos
tres voces fonean tres besos
para mí para ti para mí
pescar la calandria eufórica
en chapas latosas
ascendente faena!
Джойс Мансур
***
Горячка твой секс это краб
Горячка кошки кормятся из твоих зеленых сосцов
Горячка поспешность твоих почечных движений
Жадность твоих людоедских слизистых
Объятие твоих труб дрожащих и кричащих
разрывающих мои пальцы из кожи
Вырывают мои поршни
Горячка мертвая губка опухшая от изнеженности
Мои губы бегут по линии твоего горизонта
Бесстрашная путешественница в пучине безумия.
Перевод с французского Викти Вдовиной
Joyce Mansour
***
Fièvre ton sexe est un crabe
Fièvre les chats se nourrissent à tes mamelles vertes
Fièvre la hâte de tes mouvements de reins
L’avidité de tes muqueuses cannibales
L’étreinte de tes tubes qui tressaillent et qui clament
Déchirent mes doigts de cuir
Arrachent mes pistons
Fièvre éponge mort gonflée de mollesse
Ma bouche court le long de ta ligne d’horizon
Voyageuse sans peur sur une mer de frénésie
Майк Коррао
***
(фрагмент визуального романа)
Я двигаюсь от конечности к тексту.
Дисморфический ассамбляж формирует мои слова, двигает мой язык по очередным каналам.
Структуры строятся из протеина и костного мозга. Как только он был рожден, тело было разорвано на части под воздействием вакуума.
Скопления газа высвобождались из их полостей. Каждый компонент проживает степень / потенциалы своей тонкости.
В бездне моя концепция партеногенетическая и неэнтропийная. Хаос моего существования отнят у меня, и я плачу.
Я остался без реальной телесности. Я больше не я и не буду опять собой.
И всё же я останусь. Уменьшенный до невидимого состояния. Перехода с одной плоскости на другую.
Как родственник поношенного хитина и рухнувшего ассамбляжа.
<…>
Перевод с английского Евгении Овчинниковой
Mike Corrao
***
I shift from limb to text.
The dysmorphic assemblage forms my words, moves my tongue along delineated grooves.
Structures are built from protein and marrow. As soon as it is born, the body is torn apart by the vacuum.
Accumulations of gas vacated from their cavities. Each component experiences the extent / potentialities of its thingness.
In the abyss, my conception is parthenogenetic and negentropic. The chaos of my being is stripped from me and I weep.
I am left without a real physicality. I am not my self and will not be my self again.
But I will remain nonetheless. Reduced into an unseen state. Of the transference from one plane to another.
As the kin of fraying chitin and collapsed assemblage.
Аллен Гинзберг
На четвёртом этаже пишу до зари
На медной крыше церквушки
воркуют голуби
на улице за моим окном
серо-голубую даль облаков
провожает с креста чуткая птица.
Ларри Риверс
явится к десяти писать мой портрет.
Покуда дайте мне запечатлеть
вас, голуби. Я пишу
твой мирный свет, Рассвет.
Я навеки тебя сохраню, выхлоп
Автобуса с Авеню А.
О Мысль! Отныне навеки тебе думать
лишь об одном!
Перевод с английского Евгении Либерман
Allen Ginsberg
Fourth Floor, Dawn, Up All Night Writing Letters
Pigeons shake their wings on the
copper church roof
out my window across the street, a bird
perched on the cross
surveys the city’s blue-grey clouds.
Larry Rivers
‘ll come at 10 AM and take my picture.
I’m taking
your picture, pigeons. I’m writing you
down, Dawn.
I’m immortalizing your exhaust,
Avenue A bus.
O Thought, now you’ll have to think the
same thing forever!
Анна Кизби
Падшие Алисы
Из всех историй, поведанных Темзой, вот наша:
мы любопытные, ищущие, жаждущие, потерявшиеся,
мы девочки, никогда не взрослеющие. Мы свисаем
с мостов, река слушает наши просьбы.
Мы уличные торговки цветами, отвлекшись на тиканье
карманных часов этого джентельмена, последуем к его дому.
Мы съешь-меня выпей-меня, мы закрытая комната, мы золотой ключ
на стеклянном столе. Мы одурманены, обмануты,
скрыты. Нас подводят к роялям-постелям, нам не
дают
помечтать под дубами и станцевать кадриль. Мы не знаем покоя.
Мы распухаем, открываемся и закрываемся, как телескопы. Мы миловидная армия,
рассыпаемся в реверансах, подготавливая к чаепитию ваши столы. Пока мы моем посуду, чья-то рука всегда охватывает
нашу руку, чей-то острый подбородок всегда утыкается нам в плечо.
Падение быстрое, но кажется, мы летим уже век.
Все наши подъюбники – зонтики, замедляют снижение,
засоряют,
затапливают. Наши груди закрыты рабочими фартуками, они — доказательства
невиновности, а наши ножки пинаются, как семена одуванчика,
разлетаются, как много девичьих ботинок. Мы спешим, мы спешим.
Нас позорят, нас совращают, нами торгуют и нас насилуют.
Мы падаем ниц перед вашей улыбкой, до нас не достать, мы на верхушках
высоких деревьев. Нас наказывают и находят утопшими
в лужах собственных слёз. Мы мчимся к вам вниз по реке.
Говорите о нас. Из чернил и из красок наши изящные трупы.
«Алиса в стране чудес» опубликована в 1865 году в период обеспокоенности общества по поводу нравственного падения женщин и растущего количества женских самоубийств в Темзе.
Перевод с английского Милены Степанян
Anna Kisby
The Fallen Alices
Of all the stories told by the Thames this is ours:
we are the curious, the questing, the covetous, the lost,
we are the girls who never grow up. We are hanging
from bridges because the river listens to our petitions.
We are flower-selling under arches, distracted by the ticking
of this gentleman’s fine pocket-watch, we will follow him home.
We are the eat-me drink-me, the locked room, the golden key
on the glass table. We are the drugged, the tricked, the riddled,
the concealed. We are led to pianos that turn into beds, we are not
let be to dream under oaks or dance quadrilles. We are unstill.
We swell, we open and close like telescopes. We are the pretty-army
dropping curtsies as we set your tea-table, always an arm looped
through ours, always the sharp chin on our shoulder in sculleries.
This fall is fast but feels like tumbling through one hundred years.
All our petticoats are parasols to slow our descent, to clog,
to waterlog. All our breasts are aproned to do our job, to prove us
clean, and all our little kicking feet are dandelion seeds
scattering, so many buttoned boots. We are late, we are late.
We are disgraced, seduced, we are trafficked and raped.
We fall prostrate before your smiles, out of reach at the tops
of the tallest trees. We are the punished, found drowned
in pools of our own tears. We are rushing towards you downriver.
Speak of us. Our elegant corpses are the stuff of ink, pen and paint.
Alice in Wonderland was published in 1865 during a period of anxiety about the Fallen Woman and female suicides into the Thames.
Филипп Жакоте
Прогулка на край лета
Мы движемся по скалам ракушек, по фундаменту из стрекоз и песка, влюбленные фланеры, удивленные собственным путешествием, недолговечные тела на этих бренных встречах.
Покой часа на тихом полотне земли.
Речи без гулкого эха.
И сиянье плюща.
Мы идем в окружении последних осенних птиц и незримое пламя прошедших лет обжигает кору наших тел.
С благодарностью к этому ветру среди дубов, что совсем не молчит.
Под нами стелится толща когда-то умерших,
осадок ранее светлой пыльцы
окаменевшие бабочки, целый рой,
под нами кладбище из зерна и камней
грунт из нашей любви, наших взглядов и жалоб, глубокое ложе, от которого в вечер весь страх упорхает.
Над нами дрожит то, что все еще сопротивляется поражению,
над нами мерцает листва и эхо далекого праздника; прежде чем самим рухнуть к истокам, стрижи вспыхивают над нашим домом.
Наконец приходит то, что могло бы побороть нашу скорбь, воздух более легкий, чем воздух и свет на вершинах, голос кого-то, кто поминал свою молодость, услышанный, когда приближается ночь, а с ней и бессмысленный грохот войны, пришедший вновь отравить запах полей.
Перевод с французского Даниила Тютченко
Philippe Jaccottet
La promenade à la fin de l’été
Nous avançons sur des rochers de coquillages, sur des socles bâtis de libellules et de sable, promeneurs amoureux surpris de leur propre voyage, corps provisoires, en ces rencontres
périssables.
Repos d’une heure sur les basses tables de la terre.
Paroles sans beaucoup d’écho.
Lueurs de lierre.
Nous marchons entourés des derniers oiseaux de
l’automne et la flamme invisible des années bourdonne sur le bois de nos corps.
Reconnaissance néanmoins à ce vent dans les chênes qui ne se tait point.
En bas s’amasse l’épaisseur des morts anciens,
la précipitation de la poussière jadis claire,
la pétrification des papillons et des essaims,
en bas le cimetière de la graine et de la pierre,
les assises de nos amours, de nos regards et de nos
plaintes, le lit profond dont s’éloigne au soir toute crainte.
Plus haut tremble ce qui résiste encore à la défaite,
plus haut brillent la feuille et les échos de quelque
fête; avant de s’enfoncer à leur tour dans les fondations, des martinets fulgurent au-dessus de nos maisons.
Puis vient enfin ce qui pourrait vaincre notre
détresse, l’air plus léger que l’air et sur les cimes la lumière, peut-être les propos d’un homme évoquant sa
jeunesse, entendus quand la nuit s’approche et qu’un vain
bruit de guerre pour la dixième fois vient déranger l’exhalaison des
champs.
Дэвид Герберт Лоуренс
Мушмула и рябина
Я люблю тебя, гниль,
Превосходная гнилость.
Люблю высасывать тебя из шкурки,
Такой коричневой, и мягкой, и учтивой,
И такой квёлой[1], как говорят итальянцы.
Что за редкий, сильный, незабвенный запах
Источает упадок твой на стадии распада:
Ручей в ручье.
Что-то похожее на сиракузское мускатное вино
Или вульгарную марсалу.
А впрочем скоро даже само слово «марсала» будет отдавать изыском
На ссыкливом Западе.
Что это?
Что это в винограде сабзеющем,
В мушмуле, в рябине,
Бурдюки бурой болезни,
Осенние экскременты;
Что это — то, что нам напоминает
о белизне богов?
Боги наги, как бланшированные
ядрышки орехов,
Дивно, полузловеще благоухают плотью,
Словно в поту,
И тайной пропитались.
Рябина, мушмула мертвокронные.
Я говорю, чудесны адские переживания
Орфического, нежного
Дионисия Подземного мира.
Поцелуй, и яркая судорога прощания, мгновенный оргазм разрыва,
Потом — в одиночку по воглой дороге,
до первого поворота.
А там — новая близость, новая разлука, новое раздвоение,
Новое удушье грядущего отчуждения,
Новое упоение одиночеством среди гниющих, морозно-мёрзлых листьев.
При спуске по чудным проулкам ада, всё напряжённее и одиноче,
Одно за другим расходятся волокна сердца,
И всё же душа простёртая, босая
живее воплощается,
Как пламя, раздуваясь белее и белее,
Чем глубже в темноту,
Тем совершенней она, очищенная в разделении.
Итак, в причудливых ретортах мушмулы и рябины
Дистиллированная сущность ада.
Изысканный аромат прощания.
Теперь прощайте![2]
Орфей и извилистые, заросшие листвой,
тихие улочки ада.
Всякая душа уходит со своим отчуждением,
Чуднейшим из чудных попутчиков
И лучшим.
Мушмула, рябина
Слаще сладких
Потоков осени,
Высосанных из пустых мочевиков
И, может быть, запитых глотком марсалы,
Так чтоб бессвязный виноград, упавший с неба,
добавил свою музыку к твоей,
Орфическое прощай, и прощай, и прощай,
И я существую[3] Дионисия —
это я[4] совершенного опьянения,
Упоения окончательным одиночеством.
Сан-Джервазио
Перевод с английского Нико Железниково
[1] morbid (англ.) — больной, болезненный, но morbido (итал.) — мягкий, рыхлый.
[2] Jamque vale! (лат.) — Теперь прощайте!
[3] ego sum (лат.) — я существую.
[4] sono io (итал.) — это я.
David Herbert Lawrence
Medlars and sorb-apples
I love you, rotten,
Delicious rottenness.
I love to suck you out from your skins
So brown and soft and coming suave,
So morbid, as the Italians say.
What a rare, powerful, reminiscent flavour
Comes out of your falling through the stages of decay:
Stream within stream.
Something of the same flavour as Syracusan muscat wine
Or vulgar Marsala.
Though even the word Marsala will smack of preciosity
Soon in the pussy-foot West.
What is it?
What is it, in the grape turning raisin,
In the medlar, in the sorb-apple,
Wineskins of brown morbidity,
Autumnal excrementa;
What is it that reminds us of white gods?
Gods nude as blanched nut-kernels,
Strangely, half-sinisterly flesh-fragrant
As if with sweat,
And drenched with mystery.
Sorb-apples, medlars with dead crowns.
I say, wonderful are the hellish experiences
Orphic, delicate
Dionysos of the Underworld.
A kiss, and a vivid spasm of farewell, a moment’s orgasm of rupture,
Then along the damp road alone, till the next turning.
And there, a new partner, a new parting, a new unfusing into twain,
A new gasp of further isolation,
A new intoxication of loneliness, among decaying, frost-cold leaves.
Going down the strange lanes of hell, more and more intensely alone,
The fibres of the heart parting one after the other
And yet the soul continuing, naked-footed, ever more vividly embodied
Like a flame blown whiter and whiter
In a deeper and deeper darkness
Ever more exquisite, distilled in separation.
So, in the strange retorts of medlars and sorb-apples
The distilled essence of hell.
The exquisite odour of leave-taking.
Jamque vale!
Orpheus, and the winding, leaf-clogged, silent lanes of hell.
Each soul departing with its own isolation,
Strangest of all strange companions,
And best.
Medlars, sorb-apples
More than sweet
Flux of autumn
Sucked out of your empty bladders
And sipped down, perhaps, with a sip of Marsala
So that the rambling, sky-dropped grape can add its music to yours,
Orphic farewell, and farewell, and farewell
And the ego sum of Dionysos
The sono io of perfect drunkenness
Intoxication of final loneliness.
San Gervasio
Ассотто Сен
Яблоки Одри
Для одри лорд
когда я проглатываю
последнюю дольку зелёного яблочка
освящённого смирной молитвой & воздаяниями на африканском алтаре
в готическом соборе
где под знамёнами со всех уголков нашей страны
освободившиеся от предрассудков десятилетней алчной политики
тысячи собираются на церемонии
чтобы скорбеть по недавно ушедшей сестре короля
(лорд мы сему свидетели)
её дух возносится по радужным ступеням
в рай оришей
сок сладко сползает по моему горлу & извивается в венах
он снимает покалывание в пальцах ног, скованных
невропатией
вооружившись лишь белой свечой и её последним пламенем
я спускаюсь в преисподнюю
нашего большого яблока
Перевод с английского Василия Савельева и Владимира Кошелева
Assotto Saint
Audre’s Apples
For audre lorde
as i swallow
the last morsel of a little green apple
blessed with myrrhed prayers & libations on an african altar
in a gothic cathedral
where with banners from all corners of our country
freed from the prejudice of a dozen years’ politics of greed
thousands gather on king’s day
to ground sorrow at a sister’s recent passing
(lorde we testify)
drum up her spirit along a cascading rainbow
to the orishas’ paradise
the juice snakes sweetly down my throat & circles my veins
it loosens my tingling toes stiffened
by neuropathy
armed only with a white candle that flares its last flames
i march out into the dark hell of
our big apple
Джон Эшбери
Бесконечности на выбор
Жаждешь? Они предстают в амперсандах,
пролистываясь. Он не уверен, что это его голова.
Прямо сейчас возникает задержка. Туман отошел вспять.
Дамы, попрошу вас снять шляпы.
Всё закончилось ближе к утру. Деревенский дурачок
удивлялся, что видит нас. «…думал, вы были в Нормандии».
Как все члены маятника, мы были удивлены
и слегка обижены после тем, что, кажется, произошло
незадолго в кустах. Держись своих дружков,
если они то, чем являются. Осёл, вывернись же к началу.
На перекрёстке изваяние регулировщика
направляло движение. Походило на отпуск,
Хэллоуин или типа того. Перебранка
— единственное, что и вправду случилось.
Мы сплетались ближе к пропасти, подсолнечному лабиринту.
Дофи́н велел поторапливаться.
Перевод с английского Дмитрия Сабирова
John Ashbery
Elective Infinities
Thirsty? They race across ampersands,
scrolling. He isn’t sure it’s his head.
There’s a delay right now. Smoke backed up.
Ladies please remove hats.
It was all over by morning. The village idiot
was surprised to see us. «…thought you were in Normandy».
Like all pendulums we were surprised,
then slightly miffed at what seemed to be happening
back in the bushes. Keep your ornaments,
if that’s what they are. Return to sender, arse.
At the intersection a statue of a policeman
was directing traffic. It seemed like a vacation,
halloween or something. Process
was the only real thing that happened.
We wove closer to the abyss, a maze of sunflowers.
The dauphin said to take our time.
Ицик Мангер
(איציק מאַנגער; 30 мая 1901, Черновицы, Австро-Венгрия — 21 февраля 1969, Гедера, Израиль)
Поэт, прозаик и драматург, пишущий на идиш. Родился в Коломее, детство провёл в Черновцах (Габсбурская монархия). Жил в Румынии, Польше, Франции, во время Второй мировой войны уехал в Лондон. В 1967 году репатриировался в Израиль, где и умер в 1969-м. Один из крупнейших еврейских поэтов XX века. В Израиле учреждена литературная премия его имени.
Моника Херцег
Поэтесса, драматург, редактор, фем-активистка. Родилась в 1990 году в г. Сисак (Хорватия). Обладательница ряда наград, в том числе международных. Стихи переведены более чем на 15 языков. Считается одной из наиболее перспективных молодых поэтесс современной Хорватии: за дебютный сборник Početne koordinate («Начальные координаты», 2018) получила престижную премию Goran. Её авторству также принадлежат сборники Lovostaj («Закрытый сезон», 2019) и Vrijeme prije jezika («Время до Языка», 2020). В стихах, наследующих черты магического реализма, поднимает темы личной семейной истории и травматичной истории страны. Совмещает поэзию с научной деятельностью в области физики. Живëт в Загребе (Хорватия).
Франческо Томада
Поэт. Родился в 1966 году и живет в г. Гориция (Италия), где преподаёт биологию и химию в школе. С середины 90-х участвует в литературном процессе в Италии и за рубежом. Первый сборник «L’infanzia vista da qui» (Sottomondo) опубликован в 2005 году и переиздан в следующем (Национальная премия Beppe Manfredi, 2007). С тех пор выпустил ещё нескольких книг и получил ряд литературных премий. Редактор литературной антологии провинции Гориция с 1861 года по наше время.
Алесь Рязанов
(Алесь Разанаў; 5 декабря 1947, д. Селец, Берёзовский район, Брестская область, СССР — 26 августа 2021, Минск, Беларусь)
Поэт, переводчик, эссеист. Добивался возвращения преподавания на беларуском в БГУ, а также поддерживал общение с беларуской антисоветской активисткой Ларисой Гениуш, за что подвергался травле и был исключен из университета. Считается основоположником новых литературных форм: вершаказы, пунктиры и версеты. Переводил с английского, латышского, литовского, чешского, грузинского, русского (в том числе Хлебникова). В 2003 году издал сборник стихов на немецком «Wortdichte». Современные исследователи называют поэтику Рязанова революционной, в своем творчестве Рязанов исследовал связь между формой слова и семантическими возможностями его звучания.
Таниял Элкей
Поэт, переводчик. Окончил юридический факультет Чувашского государственного университета им. И. Н. Ульянова. Пишет стихи с детства. Публиковался в журнале «Тӑван Атӑл» и проекте «Сухӑр». Живёт в Чебоксарах.
Ленор Кэндел
(Lenore Kandel; 1932, Нью-Йорк, США — 2009, Сан-Франциско, США)
Поэтесса, представительница «бит-поколения» и движения хиппи. Авторка поэтических сборников An Exquisite Navel, A Passing Dragon, A Passing Dragon Seen Again, The Love Book и The Word Alchemy. В 1966 году её шестистраничный сборник «Книга любви» стал предметом судебного разбирательства. В 2012 году посмертно вышло собрание стихотворений — Collected Poems of Lenore Kandel.
Дэвид Линч
Культовый американский кинематографист, режиссёр фильмов. Родился в 1946 году в Мизуле (Монтана, США). Обладатель премии «Оскар» за выдающиеся заслуги в кинематографе (2019), а также «Золотой пальмовой ветви» Каннского кинофестиваля и почётного «Золотого льва» Венецианского кинофестиваля, трижды номинировался на «Оскар» за лучшую режиссуру. Характерные черты стиля Линча — сюрреализм, темы снов и иллюзорности реальности. Автор книги об трансцендентальной медитации «Поймать большую рыбу» («Catching the Big Fish»). Занимается музыкой, графикой (с элементами поэтического) и фотографией.
Рейзл Жихлински
(Rajzel Żychlińsky; 27 июля 1910, Гомбин, Польша — 13 июня 2001, Конкорд, США)
Одна из наиболее оригинальных еврейских поэтесс XX века. Писать начала с 12 лет на польском, позднее на идиш, которому осталась верна до конца литературной деятельности. Дебютная публикация состоялась в газете «Фольксцейтунг» в 1928 году. Во время Второй Мировой войны эвакуировалась в Советский Союз, благодаря чему выжила, в то время как почти вся её семья погибла в концлагерях Хелмно и Треблинка. В 1951 году переехала с мужем и сыном в США, где продолжила творческий путь. В 1975 году получила литературную премию Ицика Мангера. Автор семи книг стихотворений, переведённых на английский, польский, французский, немецкий языки. На русский язык прежде переведена не была.
Богдан Задура
Поэт, прозаик, эссеист, переводчик с русского, украинского, английского и венгерского языков. Родился в 1945 году в Пулавах (Польша). Дебютировал как поэт в 1962 году, но наиболее яркими образцами поэтики Задуры стали более поздние сборники: «Старые знакомые» (1986) и «Тишина» (1994). С 2004 года — главный редактор журнала «Twórczość».
Надзея Артымович
(18 февраля 1946 г., Аугустово, Польша — 3 октября 2023 г., Бельск-Подляски, Польша)
Беларуская поэтка. Родилась на Белосточчине, переехав в Варшаву, занималась переводами и беларуской филологией. Состояла в Союзе польских писателей, издавала сборники на польском и беларуском языках, в их числе и совместный сборник с Алесем Рязановым «Дзверы».
Хайнер Мюллер
(Heiner Müller; 9 января 1929, Эппендорф, Германия — 30 декабря 1995, Берлин, Германия)
Драматург, прозаик, поэт, театральный режиссёр. В 1961 году был исключён из Союза писателей ГДР. С этого момента многие его пьесы оказывались запрещены к печати и постановке, но пользовались популярностью в ФРГ и других европейских странах. В 1990 году Мюллер был избран (последним) президентом Академии искусств ГДР, а в 1995 году стал художественным руководителем брехтовского театра «Берлинер ансамбль». Лауреат премии Георга Бюхнера (1985). Тексты Мюллера ставили Роберт Уилсон, Анатолий Васильев, Хайнер Гёббельс, Теодорос Терзопулос и другие. Самые известные из них — «ГАМЛЕТМАШИНА», «МЕДЕЯМАТЕРИАЛ», «Маузер», «Миссия», «Квартет».
Инге Мюллер
(Inge Müller; 13 марта 1925, Берлин, Германия — 1 июня 1966, Берлин, ГДР)
Писательница, поэтесса. Родилась в 1925 году в Берлине. В 1945 году призвана в немецкую армию. В результате апрельских авианалётов того же года осталась без родителей, а сама на три дня оказалась погребена под обломками дома вместе с собакой. С будущим мужем Хайнером Мюллером познакомилась в 1953 году. Они вместе работали над пьесами «Der Lohndrücker» («Рвач»), «Die Umsiedlerin» («Переселенка») и др. 1 июня 1966 года в возрасте 41 года покончила с собой с помощью газа и медикаментов.
Уильям Дж. Харрис
Поэт. Родился в 1942 году в Йеллоу Спрингс (Огайо, США). Почетный профессор американской и афроамериканской литературы, креативного письма, специалист в области джазовой музыки. Преподавал в Университете Канзаса, Университете штата Пенсильвания, Корнелльском университете и др. Живёт в Бруклине (Нью-Йорк, США).
Амаранта Прадо
Художница и поэтесса, основательница и редакторка междисциплинарного коллектива «La Línea». Родилась в 1973 году в Гуанахуато (Мексика). Стипендиатка Государственного фонда культуры и искусств Мексики в категории «Молодые творцы». С 2021 года является членом Национальной системы создателей произведений искусства (snca). В настоящее время реализует трансмедиальный проект «Mil pájaros mil. Tesis autodoctoral», в котором сосуществуют музыка, графика и литература.
Джошуа Кловер
Поэт, критик, публицист. Родился в 1962 году в Беркли (Калифорния, США). Профессор английской литературы и компаративистики Калифорнийского университета в Дейвисе. Автор семи книг стихов, основатель поэтического издательства Commune Editions.
Роза Часель
(Rosa Chacel; 03 июня 1898, Вальядолид, Испания — 27 июня 1984, Мадрид, Испания)
Испанская писательница, поэтесса, феминистка и антифранкистка. Участница Гражданской войны в Испании. Три десятилетия жила в Бразилии. Приведённое стихотворение посвящено Никосу Казандзакису — греческому писателю-социалисту, учителю и другу Розы Часель.
Алехандра Писарник
(Alejandra Pizarnik; 29 апреля 1936, Буэнос-Айрес, Аргентина — 25 сентября 1972, Буэнос-Айрес, Аргентина)
Поэтесса и прозаица, дочь польских евреев Элиаса и Рейзлы, бежавших в Аргентину и поселившихся в Буэнос-Айресе в 1934 году. В течение жизни сменила три имени: Блюма — Флора — Алехандра, причём первое имя было домашним, еврейским именем поэтессы и на идише означало «цветок». Писарник увлекалась сюрреализмом, любила Пруста и Джойса, посещала психоаналитика Леона Острова, с детства страдала астмой и склонностью к полноте. Дружила с Кортасаром, Борхесом и Кайуа. Совершила суицид в 1972 году.
Джойс Мансур
(Joyce Mansour; 25 июля 1928, Боуден, Великобритания — 27 августа 1986, Париж, Франция)
Египто-французская авторка, представительница поколения «postwar» сюрреалистов. Одна из самых влиятельных поздних сюрреалисток, Мансур также поддерживала близкую дружбу с Андре Бретоном. Имела 16 прижизненного изданных сборников, в которых, начиная самых ранних, сочетались ирония, «эротический макабр» и религиозная образность. Исследовательница Э. Мурхауз называла Мансур «Жорж Батай au feminin».
Майк Коррао
Писатель, дизайнер, мультимедийный художник. Родился в 1996 году. Автор романов Gut Text (2020), Rituals Performed in the Absence of Ganymede (2021), сборников стихов The Persimmon is an Event (2022) Under Reef (2022), пьес Smut-Maker (2020) и Cephalonegativity (2021) в соавторстве с Эван Изолин (Evan Isoline) и сборника эссе Surface Studies (2024). Его работы находятся на стыке вербального и визуального и исследуют темы автономии, текстуальности, климатической тревожности, антикапитализма и др. Как автор и дизайнер сотрудничал с издательствами Fonograf Editions, Milkweed Editions, 11:11 Press, Apocalypse Party, Inside the Castle и др. Редактор издательства CLOAK, которое фокусируется на работах, исследующих темы видимости, сокрытия и наблюдения. Живёт Миннеаполисе (Миннесота, США).
Аллен Гинзберг
(Irwin Allen Ginsberg; 3 июня 1926, Ньюарк, США — 5 апреля 1997, Нью-Йорк, США)
Культовый американский поэт еврейского происхождения, один из лидеров бит-поколения. Родился в семье поэта Луиса Гинзберга и коммунистической активистки Наоми Леви Гинзберг. Поступил на факультет права в Колумбийский университет в 1943 году, где познакомился с будущими собратьями по перу — Джеком Керуаком и Уильямом Берроузом, под чьим влиянием перевёлся на факультет литературоведения. Принимал активное участие в политической жизни Штатов: выступал за свободу слова, декриминализацию марихуаны, права уязвимых групп населения, нередко бывал на карнавальных ненасильственных митингах и сидячих пикетах против войны во Вьетнаме, сегрегации, полицейского насилия. Исповедовал буддизм, практиковал дзэн и медитации, интересовался кришнаизмом. Автор пяти поэтических и прозаических сборников и множества эссе. Переводился на русский с начала XXI века.
Анна Кизби
Британская поэтка, авторка сборника All the Naked Daughters (2017) и соавторка книги Creative Histories of Witchcraft (2022). Победительница BBC Proms Poetry competition. Живёт в Девоне.
Филипп Жакоте
(Philippe Jaccottet; 30 июня 1925, Мудон, Швейцария — 24 февраля 2021, Гриньян, Франция)
Поэт и переводчик. Для его поэтического языка характерна попытка соединить воедино наблюдение за природой и человеком в общем для них пейзаже. Чаще всего он делает это с помощью обращения к малозаметным деталям. Поэзия, с точки зрения Жакоте, должна открывать тайное измерение мира, проливая свет на его самые хрупкие элементы. Так в его творчестве лирика становится единым целым с натурализмом, а мистическое созерцание неотличимым от смиренного наблюдения за птицами.
Дэвид Герберт Лоуренс
(David Herbert Lawrence; 11 сентября 1885, Иствуд, графство Ноттингемшир — 2 марта 1930, Ванс)
Прозаик, поэт, драматург, литературный критик, писатель-путешественник, эссеист и художник, переводчик с русского и итальянского языков. Практик свободного стиха, заявлявший о необходимости «избавиться от стереотипных движений и старых избитых ассоциаций звука или смысла», «сломать те искусственные проводники и каналы, через которые мы так любим проталкивать наше высказывание» («We can get rid of the stereotyped movements and the old hackneyed associations of sound or sense. We can break down those artificial conduits and canals through which we do so love to force our utterance»). Мнения и художественные предпочтения Лоуренса снискали ему противоречивую репутацию авангардного и непристойного автора; его прозаические произведения подвергались цензурным разбирательствам за радикальное изображение сексуальности и использование ненормативной лексики, он терпел публичное искажение своей творческой работы на протяжении всей жизни, большую часть которой провёл в добровольном изгнании, которое называл «весьма диким паломничеством» («savage enough pilgrimage»), в ходе которого, среди прочего, был написан поэтический сборник «Птицы, звери и цветы».
Ассотто Сен
(Assotto Saint; 2 октября 1957, Ле-Ке, Гаити — 29 июня 1994, Нью-Йорк, США)
Писатель, музыкант, издатель, ВИЧ-активист. В своих работах опирался на гаитянское наследие с помощью музыки, заклинаний и радикальную политику. Стихи, эссе, тексты песен и пьесы Сена собраны в Sacreds Spells: Collected Works (Nightboat Books, 2023). Умер в 1994 году от СПИДа.
Джон Эшбери
(John Ashbery; 28 июля 1927, Рочестер, США — 3 сентября 2017, Гудзон, США)
Поэт, переводчик и художественный критик. Один из самых известных представителей «Нью-Йоркской школы». Окончил Гарвард, выпускной диплом был посвящён поэзии У. Х. Одена. Также учился в Нью-Йоркском и Колумбийском университетах. С 1955 года десять лет жил во Франции, затем вернулся в США. Лауреат множества литературных премий. Стал известен широкому кругу читателей после поэмы «Автопортрет в выпуклом зеркале». Поэзия Эшбери развивалась под влиянием французского сюрреализма, Бориса Пастернака, У. Х. Одена, Уоллеса Стивенса, а также интереса к живописи и работы в качестве арт-обозревателя.
Лиза Хереш
Поэтка, исследовательница литературы. Родилась в 2002 году в Москве. Учится на филологическом факультете НИУ ВШЭ. Дебютная публикация стихотворений — в разделе «Мастерская» в журнале «Флаги». Преподавательница Летней историко-филологической школы НИУ ВШЭ, программы «Современная литература» Летней Школы (2023). Судья чемпионата поэзии им. Маяковского (2023). Лекторка курса «Неизвестный метареализм» в московской ЦУНБ им. Некрасова. Редакторка журнала «Флаги». Состоит в редакции Метажурнала. Публиковалась в журналах «Формаслов», «Кварта», «всеализм», Feminist Orgy Mafia и др. Живёт в Москве.
Дариа Солдо
Поэтесса, прозаик, музыкант. Родилась в 2001 году в Хорватии, с пяти лет живёт в Москве. Окончила МГУ им. М.В. Ломоносова, учится в магистратуре на филфаке НИУ ВШЭ. Стихи публиковались в журналах POETICA, «Дактиль», «Таволга», «Хлам», на портале «полутона», в проекте stock | poetry showcase и др. Автор книги «Хрусталики глаз звенят» (М.: Neomenia, 2024). Ведёт группу со стихами «хрусталики глаз звенят». Сочиняет песни на стихи поэтов XX-XXI вв. (Ахматова, Тагор, Рильке, Лорка, Бородин и др.) и на свои собственные.
Виктя Вдовина
Беларуская поэтка, исследовательница, переводчица. Родилась в 2002 году в Минске. Стихотворения публиковались в журналах «Таўбін», «Фігуры змоўчвання», «Флаги», «FEMINIST ORGY MAFIA» и др. Изучает филологию в разных университетах.
Виктория Рыжова
Поэтесса. Родилась в 2002 году в деревне в Чувашской республике. Студентка ОП «Психология» Московского кампуса НИУ ВШЭ. Финалистка Чемпионата поэзии им. Маяковского. Публиковалась в журнале «Таволга» и на портале «полутона». Живёт в Москве.
Милена Степанян
Поэтка, переводчица. Родилась в 2001 году в Московской области. Учится на филологическом факультете РГГУ. Публиковалась в журналах Feminist Orgy Mafia, «Флаги», «Всеализм», «Пеликан», в веб-зине «Хрупкость», переводила стихотворения для англоязычного номера альманаха [Транслит]. Живёт в Москве.
Нико Железниково
Поэтко, прозаэссе, переводчице, художнице. Родилось в 2000 году в Москве. Окончило литературный институт им. А. М. Горького (2023). Публиковалось в альманахе «изъян», в журналах Feminist orgy mafia, «Флаги», «Хижа», «всеализм», «Таволга», «Лиterraтура», «Прочтение», «Формаслов», на порталах «Солонеба», «полутона», «Год литературы» и проч. Шорт-лист молодёжной поэтической премии «Цикада» (2021). Состоит в редакции «Метажурнала» (с 2023 г.). Живёт в Москве.
Евгения Либерман
Поэтесса, прозаик, переводчица с идиша. Настоящее имя Евгения Александровна Грауль. Родилась в 2005 году в Подольске (Московская область). Студентка ГосИРЯ им. А. С. Пушкина. Публиковалась в журналах «Художественное слово», «Нате», «Дактиль», ROAR. Стихотворения переведены на английский язык. Живёт в Подольске.
Соня Бойко
Поэтка, филологиня, переводчица. Родилась 2002 году в г. Рудный (Казахстан). С 2020 г. — студентка филологического факультета НИУ ВШЭ. Публиковалась в журналах «Флаги», «Дактиль», проекте stock | poetry showcase и др. Живёт в Москве.
Егор Зернов
Поэт, прозаик, драматург, трансмедиальный художник, филолог-классик. Родился в Липецке в 2002 году. Публиковался в журналах «Новое литературное обозрение», «Дискурс», «Флаги», web-almanac, в альманахе [Транслит] и др. Поэтические тексты переводились на английский язык. В 2022 году выпустил проект «ВЫЖИГАНИЕ» (поэтический зин, перформанс, видео-арт). Участник фестивалей («Курорт» Центра Вознесенского, Art-Space-Hopping, «Поэтроника» и др.). Автор книги «Кто не спрятался я не виноват» (СПб.: Порядок слов, 2024). Живёт в Москве.
Владимир Кошелев
Поэт, переводчик, трансмедиальный художник, редактор сетевого журнала «Флаги» (Премия Андрея Белого, 2023), соредактор издательств «Полифем» и «Горгулья». Родился в Воронеже. Окончил Литературный институт им. А. М. Горького. Публиковался в журналах «Воздух», «Волга» и др., на портале «Новая карта русской литературы», в цифровом альманахе «ZINE» и др. Шорт-лист молодёжной поэтической премии «Цикада» (2021). Член комитета охраны ЛЭП. Живёт в Москве.
Максим Дрёмов
Поэт, критик, редактор. Родился в 1999 году в Симферополе. Стихи публиковались в журналах «Воздух», TextOnly, POETICA, «Здесь», «Флаги», проектах «ГРЁЗА», «Стенограмма», «Солонеба» и др. Лонг-лист премии «Поэзия» (2021), лонг-лист (2020) и шорт-лист (2021) премии Аркадия Драгомощенко, лауреат премии «Цикада» (2021). Автор книги стихов «Луна вода трава» (М.: «АРГО-РИСК», 2020). С 2017 года живёт в Москве.
Матвей Соловьёв
Поэт, редактор журнала «Флаги». Родился в 2001 году в Рыбинске. Окончил РГГУ. Живёт в Москве.
Евгения Овчинникова
Филологиня, исследовательница, переводчица. Научные интересы: советская фантастика, формальная школа. Родилась в 2002 году в Челябинске. Окончила филологический факультет НИУ ВШЭ. Публиковалась в журналах «Флаги», POETICA, Feminist Orgy Mafia, в альманахе «Артикуляция», на портале «полутона» и др. Стихотворение «лежащие в зареве мамы и папы…», размещённое в «Метажурнале», признано стихотворением недели. Живёт в Москве.
Даниил Тютченко
Поэт, переводчик. Родился в 2002 году во Владивостоке. Окончил кафедру философии Дальневосточного федерального университета. Переводит поэтические и философские тексты с французского, пишет о философии и литературе. Живёт во Владивостоке.
Василий Савельев
Поэт, редактор журнала «Флаги». Родился в 1999 году в Ставропольском крае. Окончил Литературный институт им. А. М. Горького. Публиковался в журналах «Воздух», «Флаги», «Плавучий мост», «Гвидеон», арт-дайджесте «Солонеба» и др. Лауреат молодёжной поэтической премии «Цикада» (2021). Живёт в Москве.
Дмитрий Сабиров
Поэт. Родился в 2004 году в Хабаровске. Студент-филолог петербургского кампуса НИУ ВШЭ. Публиковался в журналах «Флаги», «Всеализм», проекте «подстрочник» и др. Живёт в Санкт-Петербурге.