Имена вещей

Предисловие

Тексты, переведенные для данной публикации, взяты из сборника-билингвы «Запертый дом / Пленница своего места». Первую его часть составляют «оригиналы», написанные на литературном галисийском, во второй части представлен их перевод с литературного галисийского на кастрапо, выполненный самим автором. Примечательно, что тексты в процессе этого перевода значительно изменились и были дополнены примечаниями, которые следует считать частью каждого стихотворения. В этой подборке мы решили отразить обе языковые версии поэтической реальности сборника, переведя на русский язык три «оригинала» с литературного галисийского и варианты тех же трех стихотворений с кастрапо.

В представленном ниже отрывке из переписки с переводчицами Лус Пичель обозначает свое отношение к литературной норме, а также говорит о значении «локальных» диалектов/языков в ее поэзии:    

Дело в том, что та часть моего творчества, которая мне (и, думаю, критикам) интересна больше всего, довольно необычна по причинам, о которых я сейчас расскажу. Эти тексты всегда можно перевести, ведь в любом языке есть презираемые, неодобряемые, порицаемые области… Что касается наших языков, то Академия (Королевская академия испанского языка. — Прим. пер.), которая «Очищает-закрепляет-и-придает-блеск» (девиз Королевской академии испанского языка. — Прим. пер.), очень четко понимает, что есть хорошие и плохие способы говорить и писать (мне же кажется, что моральные категории к языкам неприложимы). Когда говорят, что сельский галисийский — грубый язык (и это после галисийского возрождения¹ XIX века и возвращения языка в обиход после диктатуры Франко), и заявляют, что «его надо облагородить, лишить грубости» — на деле они называют грубыми тех, кто веками сохранял этот язык, в то время как «не грубые» люди (интеллектуалы и тому подобные) говорили на испанском, поскольку галисийский казался им языком деревенщин.

…Это и есть контекст моего письма: я дочь и внучка «грубых» людей, мой галисийский — это язык крестьян, однако он далек от того, чтобы быть грубым — он очень изящен, как и люди, которые всегда на нем говорили. Когда я пошла в школу в городе, окружающие (монахини-учительницы и городские девочки) подшучивали надо мной, потому что, с их точки зрения, моя речь была смешной.
Долго я отказывалась признавать «нормативный» галисийский (стандартизированный теми, кто раньше над ним смеялся): я писала на испанском, вернее, переписывала на испанском тот галисийский мир, который создавало мое воображение.

Потом я подумала, что я буду не я, если не буду писать на галисийском, и решила делать это, стараясь как можно ближе подойти к тому языку, на котором говорил мой народ, но следуя нормам (иначе меня не стали бы публиковать). Когда моя книга «Запертый дом» (Casa pechada) была отмечена важной премией в Галисии, я решила, что пора освободиться и обращаться с языком так, как я считаю нужным. Тогда меня как раз попросили перевести «Запертый дом» на испанский. Но я чувствовала, что мой разум отвергал этот перевод (за который принимались я и две мои подруги), потому что испанский, который был для меня языком культуры, языком обучения, языком исследования, не годился для описания сельского мира, которому посвящен «Запертый дом». Я подумала, что, возможно, стоит перевести книгу на кастрапо². Так в галисийских селах называли ломаный испанский, на котором нам приходилось говорить с врачами, со священниками, с учительницами и т.д. Это испанский, полный слов и оборотов, свойственных галисийскому, язык на перепутье языков. Язык пограничья. В итоге получилось то, что я считаю своей лучшей книгой — «Пленница своего места» / «Запертый дом» (Cativa en su lughar / Casa pechada). В нее вошли оригиналы на галисийском и их переводы на кастрапо, очень свободные и расширенные, с примечаниями к отдельным словам; эта книга довольно далека от оригинала, при этом я понимаю, что переводы получились весьма вольные. С того момента мое письмо продолжает так или иначе следовать этой пограничной линии, утверждая, что язык не может быть плохим, а НОРМЫ, напротив, только загоняют его в жесткие рамки.

1. Галисийское возрождение (Rexurdimento) — литературное и культурное движение Галисии 2-й половины XIX века, характеризующееся поиском идентичности, становлением и развитием национального самосознания галисийцев, началом борьбы за признание галисийского языка.↩︎

2. Кастрапо — название народного варианта испанского языка, на котором говорят в Галисии, характеризующегося синтаксисом, лексикой и выражениями, заимствованными из галисийского языка и не существующими в испанском.↩︎

Перевод с испанского Анны Орлицкой

Стихотворение-пролог

В этой деревне есть кошка,
познавшая бездну.

По ночам
она взбирается на холм,
смотрит в сторону дома, где жил ее хозяин,
и воет, как больной щенок.
У нее длинная острая тень.
Она вонзается тебе в грудь навсегда.

Придется ее убить.

Перевод с галисийского Анны Орлицкой

Poema prólogo

Hai nesta aldea un gato
que coñece os abismos.

Ás noites,
desde o Alto das Penas,
érguese e mira para a casa que fora do seu dono
e laia coma un cadelo adoecido.
A súa sombra é longa e afiada.
Espétaselle a un no peito de por vida.

Vai haber que o matar.

Стихотворение-пролог

Животному

Животное, животинка¹,
две роговицы, два вертикальных разреза против глубины,
глубиныглубины, ночи, черной ночи.
Черной ночью встает кошка,
вонзается задними лапами в холм,
встает и глядит на дом, принадлежавший ее хозяину,
что стало с ее хозяином,
в глубине там в глубине кто это
жалобно скулит², это 
завывающий от боли кутенок³,
длинная тень
тень-поводок
черноечерное лезвие
черноечерное лезвие
вонзается в тебя навсегда
вонзается навсегда в любого, придется ее убить
придется ее убить
придется   убить    ее  

Перевод с кастрапо Натальи Метелевой

1. Gh как в слове house, думаю, и как в слове «Гёльдерлин». В этом звуке башмак, палка, деревенька Ален (это точно), швея, мальчишка, деревенщина, птичник, каменщик, пахарь, любовь, орудие, оружие, все то, что не имеет значения. Gh мы произносим в словах: gheada/[h]eada («гэканье»), [h]allinero (птичник), [h]ato (кот), a[h]ua (вода).↩︎

2. Laiar — это скулить, собачий скулеж с его особенным завыванием: от тягот, от голода, от ушиба, от горя. Из чувства защиты попранной территории. В звуке gh еще и пес. Все, от чего страдает тело, остается в языке, и пёсий скулеж — это звуковой след, который длится, длится дольше, чем время, дольше, чем его эхо.↩︎

3. Cadelo это как кутенок, пес-повторюша, собака в том возрасте, когда она бросается на людей с лаем. Их еще учат приносить мячик, послушно давать лапу, ложиться по команде хозяина и повторять. У щенка в крови уважение к человеку, необходимость его защищать, а также приданое его рода, клана звука gh.↩︎

Poema prólogo

Al animal

Un animal, un gato, un ghato¹,
dos córneas, dos cortes verticales frente a lo hondo, 
lo fondofondo, la noche, la noiteneghra.
A la nochenegra yérguese, animalito,
espeta sus dos patas en el Alto das Penas, 
yérguese y mira para la casa que fue de su amo,
qué fue de su amo, 
lo hondo allá hondo qué es 
quéjase, laia², es 
un cadelo³ adolientado,
una sombra longa
una sombra un hilo 
un filo negronegro
un filo neghroneghro,
clávasele a una de por vida
clávasele a cualquiera de por vida y va a haber que matarlo
va a haber que matarlo
va   a    haber    que    lo   matar.

1. Gh de house, de Hölderling también, creo. De zueco,  de maza, de Alén (eso es seguro), de costurera, de neno, de paleto, de ghallinero, de albañil,  de labrador, de amar, de armar, de amor, de todo lo que no cuenta. Gh, gheada, [h]eada, [h]allinero, [h]ato, a[h]ua.↩︎

2. Laiar es dolerse de los perros con sus vocales, por trabajo, por carestía, por contusión, por luto. O por honra de territorio violentado. Gh de can.  Todo lo que al cuerpo golpea regístralo el idioma y su laio es un rastro sonoro que dura,  más que el tiempo y más que su debujo.↩︎

3. Cadelo coma niño-can, aprendiz de can,  perro en edade de soltarse a dar la gente con el ladro. Instrúense también en averar la pelotiña, dar bien la mano con humildade, tirarse a capricho del amo y repetir. El cadelo de can de raíz carga en su cuerpo, como de nacimiento, el respeto, la protección y las señas de la tribo, el clan de la gh.↩︎

Сжечь дрова

Мельтешение снующих людей 
наполняет рассветный туман.
Издали доносится крик петуха,
перекликается с криком ворона,
которого люди
вспугнули своим грохотом.

Они встают на рассвете и колотят палками
в двери коровника.

Ему вторит другой петух.
Смотрю на поленницу и думаю:
как же хочется сжечь все эти дрова.

Перевод с галисийского Анны Орлицкой

Queimar a leña

A néboa do amañecer énchese de trafego 
de xente voandeira.
O canto dun galo que vén de lonxe 
correspóndese co canto do corvo 
que foxe escorrentado     
polos golpes dos homes.

Érguense co día e rompen mazas
contra as portas do gando.

Outro galo respóndelle.
Miro para o cuberto da leña e penso 
como me gustaría dala queimado toda.

Сжечь дрова

Туманный рассвет,
бовван, туман, марь. Движение,
мельтешенье прохожих.
Вдалеке песнь петуха
отвечает карканью ворона,
спорящему на бегу, 
удирая от сварливых людей.

Они встают на рассвете, дубасят
палками в двери загона
для скота¹.

Палки сворачиваются и падают,
как гласные.

Другой петух подхватывает
песнь первого.

Я смотрю на поленницу дров
и говорю себе:
как бы мне хотелось
как сильно бы мне хотелось
сжечь их все
потратить
спалить
испепелить, понимаешь?

1. Gando — это как скот (ganado), всякая скотина и живность, одомашненная и погоняемая палками. Не дай бог тебе попасться в капканчик с большими последствиями, чтоб тебя не лупили прутьями, а говорят при этом примерно так: «да шевелись ты, чтоб тебя». Никчемная, выпавшая гласная, и вот ты уже теряешься среди черт знает чего, словно муравьи разбегаются по твоему телу. Встряхнись, а ну пошел.↩︎

Перевод с кастрапо Натальи Метелевой

Quemar la leña

Amanece en nébulas,
neblina, nebulas, néboa. Tráfico, 
trasiego de volanderos.
La cantiga de un gallo de lejos 
corresponde con el croack del corvo
que escaramuza en fuga
al escape de  hombres berrinchudos.

Yérguense con el día, rompen
mazas contra las puertas
de los gandos¹.
Después cómbanse al uso y caen,
son vocales.

Otro gallo arrebátase
en el lucir del son.

Miro para el alpendre de la leña y 
dígome
cómo me gustaría,
cuánto me ghustaría
darla quemado toda,
ghastarla
consumirla
rematarla ¿entiendes?

1. Gando es como ganado, toda clase de reses o gentes domesticadas y tratadas a palos. No vayan cofundirte con trampa pequeñita de ghrande consecuencia, no te arreen con varas, que todo eso pronúnciase en un diosquetecreó si tú no espabilas. Una vocal de nada, una letra que cae y estás perdido en una ringlera de debujitos que no entiendes y corren por tu cuerpo arriba coma formighas. Sacúde, neno, mueve.↩︎

Имена вещей

                                    Маноло Ромеро

Вот бы иметь еще одно чувство, 
больше музыки в голове,
больше цветов
или больше знания,
чтобы отличать: это скворец,
а это сойка. А вот это, 
пожалуй, Sagittaria sagittifolia.

Грабли на палке, железные грабли,
коса, лопата, котел.
В январе в корыте безобразничает домовой.

Скажи, стрелолист,
отчего в этом поселке имена носят только
те вещи, что надо таскать на спине?
Король мотыги
забрал имена красивых вещей и сбежал.

Перевод с галисийского Анны Орлицкой

O nome das cousas

                                   A Manolo Romero

Gustaríame ter algún sentido máis,
máis música na cabeza
máis cores 
ou máis coñecemento
para poder dicir este é o estorniño
e esta, a pega marza. Aquí
dáse a Sagittaria sagittifolia.

Angazo de pau, angazo de ferro, 
gadaño, legón, caldeiro.
Trasno do lavadoiro no mes de xaneiro.

Frecha da auga, 
por que só teñen nome nesta aldea
os trastes de levar ao lombo? 
O rei do sacho
escapou co nome das cousas bonitas.

* * *
Имена вещей

Больше чувства,
больше дождя, 
больше музыки
цвета, солнца, пения 
знания.
Чтобы сказать 
это скворец
это яровые, а это, сдается мне,
vinca difformis¹.

Грабли на палке
железные грабли
вилы со всего света
лопаты всех видов
палки в каждом доме
палки-на-палке
хлебная лопата
палка спинная и палка ножная
палка печная 
коса, косовище
мотыжка, мотыга
котелок
январский домовой в кадушке
котел, котелушка
и мелочушка.

Барвинок, скажи,
почему в этой деревне имена есть
только у орудий тяжелого труда?
Король мотыги
сбежал с именами прекрасных вещей.

1. Известны два барвинка, vinca difformis и vinca major. Форма у них одна и та же — цветок и стебель (палочка, загогулина). У обоих есть корень и оба наливаются цветом от полива и света. Они пестреют на гобеленах вместе с бархатцами, страстоцветами, «коровьим языком», «пёсьим зубом» и размышлениями. Они похожи как две капли, но барвинок большой более прихотлив и шире разрастается, его сажают в пышных садах. Классом повыше. В деревне попадается только барвинок малый, обыкновенное растение, как в дубовой роще.↩︎

Перевод с кастрапо Натальи Метелевой

* * *
El nombre de las cosas

Más sentidito,
más lluvia
más música
color, sol, son
conocimiento.
Para poder decir 
este es el estornino,
este el marzal, aquí dase bien
la vinca difformis¹.

Rastrillo de palo, 
rastrillo de hierro
horquillas del mundo
palas de toda casta
palos de cada casa
palodepalo
paladelpán
palodel-lomo y delas-piernas
palo de lumbre
guadaño, guadaña
azada y azadón
caldero
trasno del lavadero en el mes de enero
caldera y calderín
y calderilla.

Vincapervinca,
¿por qué sólo tienen nombre en esta aldea
los trastos de apenar?
El rey del sacho
escapó con el nombre de las cosas bonitas.

Лус Пичель

Поэт. Родилась в 1947 в Алене (Лалин, Понтеведра), маленькой деревеньке в Галисии. «Ален» значит «за пределами», а также “загробный мир”. Там она научилась говорить на языке, который мог бы умереть, но не хочет. Те, кто говорит на этом языке, думают, что другие — это всегда те, кто говорит хорошо.

Автор поэтических сборников «Немая птица» (Ediciones La Palma, 1990; I Поэтическая премия «Городская премия Санта-Крус-де-ла-Пальма»); «Клеймо жеребцов» (Diputación de Huelva, 2004; XXIV Испано-американская поэтическая премия Хуана Рамона Хименеса); «Запертый дом» (Fundación Caixa Galicia, 2006, XXVI Поэтическая премия Esquío); «Немая птица и другие стихи» (Universidad Popular José Hierro, 2004. Эта книга объединяет переиздание первого сборника стихов вместе с новыми произведениями, такими как «Угол тумана», «Письма неспящей женщины» и «Говорю, с кем хочу»). В 2013 году опубликован сборник «Пленница своего места» / «Запертый дом» (Col. diminutos salvamentos, ed. Progresele, Madrid); в 2015 году «перегон» (Col. eme, ed. La Palma, Madrid), в 2017 году — «КО КО КО У» (La uÑa RoTa), в 2021 году — «Ален Ален» (La uÑa RoTa).

Наталья Метелева

Филолог, поэт, переводчик. Родилась в 1993 году в Нижнем Новгороде. Окончила филологический факультет Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского и магистратуру филологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова по направлению «Теория и практика коммуникации», где защитила магистерскую диссертацию на тему «Поэтико-педагогические практики литературного неоавангарда (на примере текстов Ч. Олсона)». Переводит современную поэзию с испанского и баскского языков, работает переводчиком. Одна из кураторов проекта, посвященного переводу поэзии и прозы с языков Испании и Латинской Америки. Переводы публиковались в журналах «Лиterraтура», «Флаги», в альманахе «Артикуляция», на портале «полутона»; литературная критика — на сайте проекта «Культурная инициатива» и в журнале «Лиterraтура».

Участница Международного фестиваля памяти Сауля Ибаргоена (2021), Фестиваля свободного стиха (2021). Исследовательской проект Натальи Метелевой, посвященный актуальной литературной жизни Страны Басков, в 2021 году был поддержан грантом Института баскского языка Эчепаре (Страна Басков, Испания). Участница творческой резиденции в Переделкино (2021). Живёт в Москве.

Анна Орлицкая

Поэт, переводчик. Родилась в 1988 году в Куйбышеве. Окончила Российский государственный гуманитарный университет по специальности «лингвистика», изучала психологию в Московской школе практической психологии при НИУ ВШЭ. Работает преподавателем испанского языка. Автор книги стихов «Дерево смыслов» (2020). Переводит современную поэзию с романских языков (испанский, португальский, каталанский, галисийский); одна из кураторов проекта, посвященного переводу поэзии и прозы с языков Испании и Латинской Америки. Стихи и переводы публиковались в журналах «Воздух», «Флаги», «Дети Ра», «Зинзивер», в альманахах «Среда» и «Артикуляция», на портале «полутона», в арт-дайджесте «Солонеба» и др. Одна из составителей антологии «Современный русский свободный стих» (2019), редактор отдела переводов онлайн-журнала «Лиterraтура». Финалистка премии «Дебют» в номинации «Поэзия» (2010), лонг-лист премии «Мастер» гильдии «Мастера литературного перевода» (2021), премиальный лист премии «Поэзия» (2021). Стихи переводились на английский, испанский и французский языки. Живёт в Москве.